Как государство поощряет медиков, заболевших коронавирусом
Всегда на высоте, всегда подтянутая и упорная, постоянно в работе – так характеризуют коллеги акушера-гинеколога Ирину Евграфову, скончавшуюся 15 июля в Саратове.
Ирина Васильевна работала в саратовском перинатальном центре едва ли не с момента его открытия. А когда его перепрофилировали в ковидный госпиталь, осталась трудиться в нем. Работала в "красной зоне" на износ, как, впрочем, и все ее коллеги-врачи, кто волею судеб вместо родов стал принимать в своих палатах больных с новой коронавирусной инфекцией. Ее смерть стала ударом для всего медицинского сообщества.
Когда пандемия только начиналась, в нашу редакцию поступало много жалоб от медиков на плохую оснащенность средствами защиты и на нечестные, с их точки зрения, подсчеты причитающихся им выплат.
Сейчас, после смерти врача, мы сочли своим долгом разобраться в том, насколько защищены саратовские медики в ковид-госпиталях и других медучреждениях области, выплачиваются ли им положенные деньги, насколько адекватно официальная статистика отражает число заразившихся и погибших медиков. На условиях анонимности мы поговорили с врачами саратовских ковид-госпиталей, изучили статистику и выслушали позицию официальных ведомств.
"Имейте в виду, я не собираюсь умирать…"
Одним из тех, кто хорошо знал Ирину Евграфову, был священник Андрей Мизюк. И он же ее исповедовал и причащал в реанимации за несколько дней до кончины. В защитном костюме и со всеми мерами предосторожности.
По словам отца Андрея, они познакомились около трех лет назад, когда Ирина Васильевна пришла в Серафимовский храм венчаться с мужем. На тот момент она уже несколько лет боролась с тяжелой болезнью и, как полагает священник, весьма успешно.
"Она пришла не потому, что клюнул "жареный петух", ее вхождение в церковную жизнь было спокойным и гармоничным, без неофитского запала. Это было осознанное решение и духовная зрелость.
Внутренне она была необыкновенно сильной, и я был уверен, что она победит. Болезнь ее не меняла. Даже в реанимации, когда она была уже на кислороде, увидев меня, сказала: имейте в виду, я не собираюсь умирать…", – вспоминает отец Андрей.
Близкие Ирины Васильевны убеждали ее уйти из госпиталя, считая, что работать там для нее было опасно.
"Я был уверен, что она ушла. Она не была камикадзе – любила жизнь и людей, была уверена, что еще будет работать в роддоме.
Все медики в госпитале – самоотверженные люди, которые реально пашут. Как сказал в Евангелии Господь – нет больше той любви, если кто положит душу свою за други своя. И Ирина Васильевна ее положила – исполнила свой профессиональный долг полностью…" – поделился своими мыслями священник.
Коронавирус указывается в свидетельствах о смерти как сопутствующая причина смерти, если у скончавшегося имелись хронические заболевания. Такие директивы для медицинских работников могут говорить о попытке чиновников федерального минздрава контролировать статистику, даже если сами люди "на местах" с этим не согласны.
Приказом президента Владимира Путина семьи погибших от коронавируса медиков должны получать от государства денежную компенсацию 2,7 млн рублей. Еще 1 млн рублей медик получает посмертно как лицо, пострадавшее на производстве. Итого сумма выплат по подтвержденному случаю достигает 3,7 млн рублей.
Обязательное условие – медработник работал с ковидными больными, заразился в ходе своей профессиональной деятельности, и смерть наступила именно от коронавируса, а не от иного "сопутствующего заболевания", которым человек давно болел. И здесь мы выходим на очень тонкую тему критериев и оценок, от которых зависит попадание в список.
Заболел ковидом? Докажи!
Подходит медик под выплаты или не подходит, решает специальная комиссия, в которую входят представители различных профильных ведомств от минздрава до Роспотребнадзора. Выплаты производит Фонд социального страхования (ФСС) по документам, которые представляет минздрав области.
Не все медики с положительным тестом на коронавирус, которые впоследствии скончались, считаются заболевшими на работе. Этот факт нужно еще суметь доказать. Если прямую причинно-следственную связь с пациентами установить не удалось, выплат не будет.
Это касается и медработников, которым посчастливилось выздороветь. Те, чья связь с зараженными пациентами подтверждена, получают от государства единовременную выплату – чуть менее 69 тысяч рублей. Но и здесь не все так просто. Государство платит не всем инфицированным ковидом эскулапам, а только тем, кто получил осложнения после болезни.
В постановлении правительства РФ № 1272-Р от 15 мая 2020 года приведен перечень осложнений от коронавируса, по которым медикам положены выплаты.
Если хотя бы одно осложнение комиссией установлено и доказана связь с трудовой деятельностью, человек получает деньги, в противном случае никакие выплаты ему не полагаются.
Как рассказал "Взгляду" председатель областного ФСС Вадим Дубривный, по состоянию на 22 июля всего в области свои выплаты получили 194 медработника на общую сумму чуть более 13 миллионов рублей. Но документы продолжают обрабатываться, и цифра по выплатам будет только расти, говорит Дубривный. А это значит, что растет и число заболевших медработников.
Кроме этого, контактирующие с ковидными больными медики получают ежемесячную местную доплату к своим окладам – 10 тысяч рублей. Надбавка выплачивается с мая.
Как рассказал ИА "Взгляд-инфо" министр здравоохранения Олег Костин, сегодня почти 1 тысяча саратовских медиков получает местные выплаты.
"Это очень непросто в сегодняшних кризисных условиях, но мы идем в ногу с федеральными выплатами. Вот и сейчас 170 млн рублей нам выделили на продолжение выплат. Это очень большие цифры для области, но губернатор нашел возможности", – рассказал он.
Врачи ковид-госпиталей, с которыми нашему агентству удалось поговорить на условиях анонимности, подтверждают – выплаты идут стабильно и в срок.
"Как президент сказал – деньги появились сразу. Такого не было у нас никогда, чтобы прямо за несколько дней произошли выплаты", – поделился с нашим агентством сотрудник одного из саратовских госпиталей.
Однако, если врачи ковидных больниц по выплатам защищены, то медперсонал других медучреждений таким отношением государства похвастаться может далеко не всегда. Так, врачи, осуществляющие первичный прием ковидных больных в приемном и инфекционном отделениях обычных больниц – до их перевода в госпиталь, под постановление правительства РФ от 12 апреля 2020 г. № 484 не подпадают. Хотя по риску заражения тоже находятся "на передовой".
И здесь, по понятным причинам, не обходится без конфликтов и горьких обид.
За прошедшие с начала пандемии месяцы в нашу редакцию не раз обращались медсестры и врачи не ковидных, а обычных стационаров, которые уверяли, что заразились "короной" именно на работе и даже понимали, от кого. Но доказать это так и не смогли, поскольку их пациентов при первых признаках "простуды" часто выписывали домой – от греха подальше. И лишь потом выяснялось, что у человека подтвержден коронавирус.
Заразившиеся коронавирусом участковые терапевты рассказывали, что в первый месяц пандемии стопроцентно контактировали с ковидными больными на дому, при этом из защиты имея на себе лишь бахилы и марлевую повязку. В те дни средств защиты на всех еще не хватало, и это – общепризнанный факт. Но те терапевты, кому не удалось доказать прямую связь с больными, так и остались заразившимися "бытовым путем".
Еще один непростой момент – помимо всего сказанного, логично, что выплаты не могут получить те, у кого в тестах не "высеялся" плюс. И здесь возникает вопрос о точности тестов.
"У нас врач болела, температура долго держалась высокая, корона ни разу не высеялась, потом приехала к нам с двусторонней пневмонией, с поражением легких до 40% и с кислородом. Денег она так и не получила, вылечилась, вышла и работает…", – рассказал сотрудник ковид-госпиталя.
Анализ на наличие в крови антител – тоже не показатель. Многие ученые говорят, что ковид может оставлять свой след на уровне клеточного иммунитета.
"Пандемия – это война. В войну никто никого не спрашивает, все идут защищать свою родину. И мы будем бороться с этой гадостью, пока не победим. Главное, чтобы про нас потом не забыли…", – высказывают надежду и одновременно опасения врачи.
"Для других болезней мы имеем множество лабораторных показателей, для "короны" – только ПЦР и антитела, которые не всегда могут выявиться. Но это не значит, что человек не болел", – объясняют врачи.
И все же с живыми все не так сложно, как с погибшими. Возможно потому, что размер выплат здесь совсем иной, государство рассматривает каждый летальный случай среди медиков едва не под микроскопом.
"Красная зона" – маршрутки?
Если контактирующие с ковидными пациентами медики свои выплаты исправно получают, то по факту гибели медработников от коронавируса в Саратовской области до сих пор ни одной выплаты не произведено. Однако, со слов Вадима Дубривного, два пакета документов в работе – выплаты получат семьи водителя "скорой помощи" и медсестры из Балакова. Их фамилии ни минздрав, ни ФСС не называют, ссылаясь на закон о персональных данных.
Таким образом, официально умершими от коронавируса в области считаются только эти два медработника и ни одного врача. Еще пятеро их коллег, по официальной версии, скончались от заболеваний, не связанных с коронавирусной инфекцией. Это значит, что, несмотря на наличие в их крови коронавируса, официально они считаются умершими не от него.
"По этим пяти медикам комиссией установлено, что они заразились коронавирусом не на работе, это абсолютно точно", – объяснил Олег Костин.
В какой список войдет Ирина Евграфова и получит ли ее семья президентскую выплату, пока до конца неясно. Ее случаем сейчас занимается врачебная комиссия. Точно известно, что коронавирус у доктора был, однако окончательную причину смерти установит комиссия.
"Мы слышали об этом печальном летальном случае из СМИ, но пакета документов на выплату из минздрава пока не поступало. Ведется расследование", – подтвердил Вадим Дубривный.
Несмотря на то, что Ирина Евграфова работала в "красной зоне", вероятность того, что она заразилась ковидом именно там, почти исключена, считает советник министра здравоохранения области Александр Колоколов. "Заразиться ковидом в ковид-госпиталях практически невозможно. Да, врачи рискуют, но если правильно пользоваться СИЗами, не заразишься никогда. У них максимальная степень защиты – если правильно надеть, правильно снять, обработать и т.д. Но врачи, помимо того, что работают, еще и живут – ездят в транспорте, ходят по улице – заразиться можно где угодно", – полагает он.
Слова чиновника можно было бы трактовать как попытку занизить статистку, однако стопроцентную надежность СИЗов подтверждают и сами врачи саратовских ковид-госпиталей.
"Все ходят "на зону", но если ты правильно одет, гарантия полная. Если на тебе противогаз, ты полностью огорожен, ни миллиметра чистой кожи, не говоря про дыхательные пути и слизистые. А прошел по улице или в общественном транспорте проехал, пришел в закрытое помещение, где двадцать человек в ординаторской – вот и все…", – поделились наблюдениями работники "красной зоны".
По свидетельству врачей, средств защиты в госпиталях достаточно, причем есть выбор – ты можешь надеть оранжевый костюм с противорадиационной защитой, а можешь – грязевый костюм и пижаму.
"Ковидные госпитали в этом плане изначально были в самых лучших условиях. У нас всегда было все необходимое, мы знали, куда мы идем и в каких условиях. И до сих пор мы остаемся самыми защищенными.
У нас шлюз между больными и здоровыми, дезсредства и одноразовые технологии. Две двери – одну закрыл, другую открыл. Доступ воздуха исключен. Прежде, чем выйти оттуда, тебя заливают дезсредствами так, что даже в противогазе глаза щиплет. Дальше тоже все по технологии – ты все это снимаешь, обрабатываешь руки и только тогда выходишь", – описывают технологию защиты врачи.
По их словам, несмотря на все эти меры предосторожности и полную обеспеченность всем необходимым, заболевших среди медиков в госпиталях много, но не факт, что все они заразились на территории медучреждения. По их собственным наблюдениям, коллеги, которые ездят на работу в общественном транспорте, заражаются чаще всего. Не болеют те, кто ездит домой на машине.
В большинстве саратовских госпиталей есть общежития, где долгое время жили медики – домой не ездили вообще. Тогда заболевших среди сотрудников было гораздо меньше. Рост, по свидетельству самих же медиков, пошел, когда все разошлись по домам. В любом случае до конца отследить источник заражения невозможно из-за большого инкубационного периода и течения болезни, которая в 80% случаев проходит бессимптомно.
Но как тогда вообще можно доказать, что человек заразился на работе? И ладно бы, сложность была только в этом. Нужно еще доказать, что инфицированный ковидом человек умер действительно от него.
Гибель "от" и "с". Смертельная казуистика в действии
Рекомендации указывать коронавирус как сопутствующую, а не основную причину смерти, патологоанатомам приходят напрямую из Минздрава РФ. Согласно им, коронавирус указывается в свидетельствах о смерти как сопутствующая причина смерти, если у скончавшегося имелись хронические заболевания. Такие директивы для медицинских работников могут говорить о попытке чиновников федерального минздрава контролировать статистику, даже если сами люди "на местах" с этим не согласны, полагают журналисты информационного портала Spravka.
По мнению Александра Колоколова, контроль статистики не при чем, дело в чистой медицине.
"Внутренне она была необыкновенно сильной, и я был уверен, что она победит. Болезнь ее не меняла. Даже в реанимации, когда она была уже на кислороде, увидев меня, сказала: имейте в виду, я не собираюсь умирать…", – вспоминает отец Андрей.
"В большинстве случаев коронавирус – это не причина смерти, а триггер и катализатор, который запускает и ускоряет хроническое заболевание. Если у человека была онкология или сердечно-сосудистое заболевание, и он подхватил коронавирус, то он эти заболевания усугубил, и человек скончался, потому что иммунитет у него ослаблен", – объясняет причины неочевидного подсчета советник.
И тут снова можно было бы заподозрить неладное, но, как ни странно, сами врачи с таким подходом согласны. По крайней мере, те, с кем удалось поговорить.
"Если каждого из нас обследовать, цитомегаловирус после 18 лет есть у всех. У новорожденных он вызывает смерть и может вызвать ее у людей с ВИЧ или пожилых людей, у которых ослаблен иммунитет.
Вирус герпеса тоже есть у всех с трехлетнего возраста. И если человека перед смертью обследовать, у него можно выявить все это и много чего еще. Получается, что человек умер от цитомегаловируса? Но это ведь не так.
Так и с коронавирусом. Если у человека сердечно-сосудистое заболевание, понятно, что без "короны" он мог пожить еще какое-то время, а "корона" процесс ускорила. Но это не значит, что он умер от нее", – поделился своим мнением сотрудник ковид-госпиталя, из-за опасений административного давления пожелавший сохранить инкогнито.
Сложно не доверять врачам, но в такой трактовке возникает вопрос о том, что вообще можно считать смертью от коронавируса, ведь хронические болезни есть почти у каждого. В связи с этим уже не такой безумной кажется позиция президента Беларуси Александра Лукашенко, который заявил, что "в Беларуси ни один человек не умрет от коронавируса".
А как в России?
Все эти странности привели к тому, что по числу заболевших и умерших медиков нет согласия и в федеральной статистике, изучая которую, складывается ощущение, что власти сами путаются в цифрах.
В мае федеральный минздрав говорил о 101 умершем из-за коронавируса работнике здравоохранения, а 18 июня глава Росздравнадзора Алла Самойлова сообщила без малого о пятистах скончавшихся медиках.
"Почти 500 человек наших с вами коллег мы, к сожалению, потеряли", – отметила Самойлова.
Тогда же чиновница признала и плохую защищенность врачей в начале пандемии, заверив, что сейчас таких проблем больше нет.
3 июля число умерших медиков в России неожиданно снизилось до 40. Об этом сообщил министр здравоохранения Михаил Мурашко в ответ на вопрос "Интерфакса". "Сейчас в стране произведено 40 выплат Фондом соцстрахования. Кроме того, есть случаи, по которым ведется расследование", — сказал Мурашко.
Он также опроверг цифры Самойловой, сказав, что они были неофициальные.
Все это говорит о том, что еще в мае у властей не было единой тактики подсчета в том, что считать "ковидной" смертью, а что "нековидной". Не исключено, что умершими от ковида поначалу считались все медики, у кого он был найден. Однако потом этот подход пересмотрели. Возможно, в целях контроля статистики.
Официального единого и открытого списка погибших из-за коронавируса медиков в стране нет. Чтобы восполнить дефицит открытости и почтения, СМИ ведут собственные мемориальные рубрики, посвященные погибшим докторам и медсестрам.
Также в России существует "Список памяти", который ведут сами врачи.
Список постоянно пополняется. По состоянию на 23 июля в нем 605 имен.
Среди них есть и саратовские медики – диспетчер скорой помощи Красноармейской ЦРБ Клавдия Левченко и анестезиолог-реаниматолог городской клинической больницы № 1 Саратова Галина Трубникова.
Создатели списка подчеркивают, что не все внесенные в него люди работали с коронавирусом. "Они просто продолжали работать в условиях коронавируса. Врачи, которые работают не в ковидной системе, но в этих условиях, подвергаются не меньшему, а зачастую и большему риску", – рассказал "Новой газете" врач-кардиолог и один из создателей списка Алексей Эрлих. Он отметил, что это "неверифицированный список статистических данных". "Нам просто присылают данные те, кто знает о своих коллегах, о своих знакомых. Целенаправленно мы каждую фамилию не перепроверяем", – отметил он.
Возможно, именно на этот список первоначально ссылалась и Алла Самойлова. В середине июня число имен в нем как раз было около 500.
"Я считаю, что вести такой список – это правильно, в любом случае смерть медработника должна быть у всех на виду. Ковид – не ковид, это люди, чье жизненное кредо – спасать людей. Со статистикой нужно быть аккуратными, в причинах смерти нужно разбираться, но каждая смерть медработника для нас – это шок и большое несчастье", – подчеркнул Александр Колоколов в ответ на вопрос, а как минздрав относится к такому списку.
Мораль против экономии
Андрей Мизюк подтверждает – в реанимации Ирина Васильевна была на кислороде, а уже через пару дней ее перевели на ИВЛ. Это значит, что у нее были поражены легкие, значит, коронавирус все же "причем". Но если не он стал причиной смерти, значит ли это, что человек, который напрямую работал в "красной зоне" фактически остаток своей жизни, окажется "неподходящим" под выплаты?
Обязательное условие – медработник работал с ковидными больными, заразился в ходе своей профессиональной деятельности, и смерть наступила именно от коронавируса, а не от иного "сопутствующего заболевания", которым человек давно болел. И здесь мы выходим на очень тонкую тему критериев и оценок, от которых зависит попадание в список.
Коллеги Ирины Евграфовой считают такое положение вещей несправедливым и предлагают не делить смерть врачей, медсестер и заведующих госпиталями на "ковидную" и "нековидную".
"В этом исключении из правил не будет лукавства – в нашей работе много факторов, начиная от огромной вирусной нагрузки, изнуряющих рабочих будней, которые подтачивают организм, заканчивая реально высеянным ковидом. И нас не так много – тех, кто работает в госпиталях, но мы все-таки решили рискнуть жизнью и пойти сюда работать", – излагают свою позицию врачи.
С их позицией согласен и Олег Костин. По его словам, таких спорных случаев сейчас много "в целом по России", поэтому на уровне правительства уже рассматривается вопрос о возможных выплатах всем погибшим медикам, работавшим в ковид-госпиталях, независимо от того, был ли ковид причиной их смерти или только катализатором, обострившим болезни. Моральная сторона вопроса перевешивает медицинскую казуистику.
"Я как министр основываюсь на законе, но считаю, что семьи погибших медработников ковид-госпиталей должны получать компенсацию. В борьбе с пандемией они участвовали полностью и жизнь свою отдали за это дело. В том числе – и Ирина Евграфова, для которой работа в госпитале – это ее последняя, можно сказать, жертва…", – полагает министр.
Те врачи, для которых работа в ковид-госпитале не стала "последней жертвой", будут получать свои федеральные и местные надбавки лишь до сентября. На тот момент, когда такое распоряжение президента принималось, предполагалось, что Россия победит ковид до первого месяца осени. Но уже сейчас очевидно, что этого не случится.
В Саратове прирост заболевших не снижается, в конце июля область не может выйти даже на второй этап снятия ограничений.
"В госпитале больных много, большинство пожилые. Кто-то умирает, других выписываем и снова везут – очередь из "скорых" по городу постоянно.
Думаю, это связано с тем, что саратовцы массово игнорируют меры защиты. Когда был режим самоизоляции, было гораздо меньше больных, люди более ответственно к этому относились. Бабушки и дедушки сидели по домам, а как начался дачный сезон, поехали по дачам, магазинам, и больных стало гораздо больше. Вирус стал вести себя по-другому. Если в начале заразившихся людей было больше, но болели они легче, то теперь больше половины заболевших – с пневмонией", – описывают реальную картину происходящего в регионе врачи госпиталей.
Федеральный центр заявляет, что "к нормальной жизни" стране удастся вернуться не раньше февраля будущего года.
В связи с чем врачи задаются вопросом, а продлятся ли их выплаты после сентября, или продолжать затянувшуюся войну с коронавирусом им придется за свои обычные кровные?
Медики подчеркивают – желающие работать в "красных зонах" и без того не стоят в очереди, а если выплаты отменят, их и вовсе может не оказаться. Кто тогда будет лечить больных?
"Пандемия – это война. В войну никто никого не спрашивает, все идут защищать свою родину. И мы будем бороться с этой гадостью, пока не победим. Главное, чтобы про нас потом не забыли…", – высказывают надежду и одновременно опасения врачи.
По факту гибели медработников от коронавируса в Саратовской области до сих пор ни одной выплаты не произведено. Однако, со слов Вадима Дубривного, два пакета документов в работе – выплаты получат семьи водителя "скорой помощи" и медсестры из Балакова. Таким образом, официально умершими от коронавируса в области считаются только эти два медработника и ни одного врача.
Кстати, об опасениях. Если в 80 % случаев ковид протекает бессимптомно, и в саратовских больницах с ним сейчас лежат около 2 тысяч человек, простая математика позволяет предположить, что всего в городе на данный момент должно находиться порядка 16 тысяч "бессимптомных" инфицированных. Эту логику подсчета врачи поддерживают, заявляя, что и среди них самих по итогам многочисленных тестов выявляется большое количество бессимптомных носителей. По достоверным данным, переболели даже некоторые заведующие ковид-госпиталей.
В таких условиях становится понятно, что коронавирус – это надолго. А значит – и споры вокруг подсчета жертв и выплат компенсаций будут продолжаться.
Источник: www.vzsar.ru