Конфискация истории
Как имитация защиты наследия в Саратове и экспроприация добивают памятники прошлого нашего города
Если бы кто-то захотел проиллюстрировать известную русскую поговорку "У семи нянек дитя без глаза" в Саратове, то убедительнее всего это можно было бы сделать на примере объектов культурного наследия (ОКН). Чем больше шума в теме их защиты создают государственные структуры и муниципалитет, чем больше общественных советов и экспертов "спасают" это наследие, чем чаще тема звучит в официозных медиа, тем хуже обстоят дела с реальной защитой памятников архитектуры. Парадокс? Совсем нет – если принимать во внимание реальные действия разных ветвей и уровней власти. Пожалуй, никогда ранее имитация заботы об ОКН и реальная ситуация с наследием не отстояли в Саратове настолько далеко друг от друга, как это происходит в последние несколько лет. Причем, как следует из анализа "Взгляда", это творится не просто при попустительстве надзорных органов и судов, а при их активном и деятельном участии.
Саратов – удивительная территория, где отношение власти к конкретному зданию может радикально меняться в зависимости от того, в чьей собственности (или управлении) оно находится.
Если ОКН принадлежит бизнесу, то его состояние, сохранность и будущее сильно беспокоят номенклатуру. Настолько, что из-за угроз незыблемости облика или попросту из политических соображений его могут, к примеру, даже изъять.
Но если ОКН принадлежит областной власти или муниципалитету, то чиновники способны испытывать по его состоянию, сохранности и перспективам олимпийское спокойствие. Здания могут ветшать, рушиться, стоять открытыми к нашествиям вандалов, гореть… Это совершенно никого не интересует.
Лучше всего это становится понятным на конкретных примерах.
"Своё" не жалко
Начнем с тех объектов культурного наследия, которые принадлежат области или муниципалитету. На днях стало известно, что в пустой бывший дом Михаила Готовицкого (ул. Григорьева, 45) беспрепятственно проникают неизвестные. Этот объект известен многим саратовцам как "Дом трезвости" – теперь уже бывший.
Здание было построено в 1906 году одним из представителей древнего саратовского дворянского рода. В советское время в нем размещались различные госучреждения.
В 1986 году на волне горбачевской антиалкогольной кампании в здании поселили вновь организованное "Областное общество трезвости и здоровья". Бессменным председателем общества с момента основания в 1985-м является почетный гражданин Саратовской области Наталия Королькова.
"Общество трезвости" квартировало в доме Готовицкого 35 лет, до осени 2022-го. Тогда администрация Саратова грубо и демонстративно выселила из него общественную организацию по инициативе мэра Михаила Исаева (ныне – председатель облдумы), который позволил себе ряд некорректных высказываний в адрес Корольковой.
Уже год здание пустует, но охраняется недостаточно хорошо – доступ в него не ограничен. А это создает реальную перспективу утраты сооружения.
Бывший "Дом трезвости" пока цел. Хочется надеяться, что таковым он и останется.
Про другие здания, которые находятся в ведении городской власти, этого, увы, сказать уже нельзя.
В ночь на 3 октября на пересечении Провиантской и Рабочей загорелся "Дом Юматова". Построенное во времена реформ Александра II здание было полностью уничтожено огнем, дом частично обрушился.
В этот же день загорелась пристройка дома №7 по улице Яблочкова. Здание, известное многим саратовцам как "Дом с башенкой", является объектом культурного наследия муниципального значения. Предположительно, может идти речь о поджоге. Об опасности и риске таких событий неравнодушные горожане многократно призывали власть, требуя принять меры.
Еще более вопиющий пример последнего времени – судьба "Дома купеческого пароходства".
Здание №191 по улице Чернышевского (угол Князевского Взвоза, 10) было построено в конце XIX века. В разные времена в нем располагались всевозможные организации, от редакции газеты "Волгарь-Ударник" до Государственной инспекции по маломерным судам.
Несмотря на ценность для истории города, согласно постановлению главы Саратова подписанного Михаилом Исаевым в сентябре 2018 года, здание признали аварийным и подлежащим сносу. Жильцов должны были отселить в течение 3 месяцев, а строение обещали снести не позднее 1 сентября 2020 года.
Однако здание не отселили и не снесли. В феврале 2023 года председатель СК России Александр Бастрыкин поручил возбудить уголовное дело о халатности чиновников мэрии и администрации Волжского района в связи с ситуацией вокруг бывшего дома пароходства. В релизе, опубликованном федеральным ведомством, подчеркивалось, что саратовское СУ СКР изначально вынесло отказное процессуальное решение, несмотря на явное наличие признаков преступления. После реакции Бастрыкина СУ СКР сообщило о возбуждении дела.
Следствие пришло к выводу, что чиновники своих обязанностей в отношении здания и проживающих в нем граждан не выполнили.
2 сентября в "Доме пароходства" случился пожар, который тушили несколько часов. В результате объект полностью выгорел, а одна из стен обрушилась.
И хотя последняя семья и съехала из дома в конце 2022 года, на момент пожара в здании были прописаны 47 человек. Так что теперь выселенные семьи пребывают в состоянии неопределенности: часть из них – в статусе погорельцев, а часть ютится в маневренном фонде.
Лишь после пожара администрация Волжского района Саратова объявила торги на демонтаж дома, выразив готовность заплатить за работы 2,2 млн рублей из средств городского бюджета.
После ЧП Александр Бастрыкин поручил и.о. руководителя СУ СКР по Саратовской области Дмитрию Костину повторно доложить о ходе расследования уголовного дела. Исполнение данного поручения поставлено на контроль в центральном аппарате ведомства.
Когда и каким образом виновные в халатности в случае с "Домом пароходства" будут привлечены к ответственности? Этот вопрос остается актуальным. Как и вопрос о том, почему здание вовремя не получило статус ОКН.
Как показывает обширная практика, когда те, кто был обязан принять меры защиты, не делают этого вовремя, значимых последствий за это обычно не наступает.
Ведь главное – это вовремя (то есть, до пожара или обрушения) успеть "выразить глубокую озабоченность" в соцмедиа. Еще лучше, если эту озабоченность также публично проявят специальные провластные общественники – при этом не забыв похвалить госорган (или его руководителя) за "бдительность", "стойкую позицию" или "неравнодушие". Этого достаточно.
Дом, который приговорили
Совершенно другое дело для власти – это ситуация, когда объекты культурного наследия находятся в руках бизнеса.
В этом случае гневу властных "рупоров заботы" в лице особо отобранных общественников нет пределов. Кроме того, свое дело выполняют и государственные служащие (испытывающие равнодушие к ОКН муниципальной или областной собственности), которые готовы выписать штрафы и назначить наказания.
Более того: даже инвестиционные проекты, которые предполагают сохранность облика ОКН с максимально возможным к нему уважением, могут стать причиной не для штрафов и порицаний, а для отъема. Причем в такой грубой форме, что фразы про единство правоприменения в РФ или про незыблемость ее законов стыдно произносить.
Самый вопиющий пример в Саратове в этом смысле – это новейшая история здания №125 на улице Московской, более известного как Дом художника.
Этот трагический случай в будущем неизбежно будет вписан в учебники как пример того, как власть своими действиями сначала сделала необходимое, чтобы этот объект культурного наследия остался частью городской среды. А затем сама же уничтожила все варианты, чтобы здание в принципе имело шансы сохраниться для потомков.
Дом на Московской изначально был построен как доходный. После революции в здании устроили школу, позже отдали под коммунальные квартиры.
В феврале 1989 года на основании решения Саратовского областного исполнительного комитета Совета народных депутатов здание признали объектом культурного наследия "Доходный дом А.П. Медведева", 1900-1901 гг.".
На тот момент законодательно не существовало разграничений на памятники архитектуры муниципального, регионального или федерального значения.
В июне 1990 года Саратовский горисполком принимает решение предоставить здание под размещение художественно-производственных мастерских. Поэтому часть жильцов отселили, а другую – оставили проживать в доме.
В соответствии с решением Малого Совета Саратовского городского Совета народных депутатов от 28 мая 1993 года №301, здание включили в перечень объектов муниципального имущества, и на него было зарегистрировано право муниципальной собственности.
В том же году это решение отправили на проверку в областную прокуратуру и региональный комитет по управлению имуществом. По ее итогам никаких нарушений найдено не было, и здание перешло в собственность муниципалитета.
В этом статусе оно находилось до 2008 года. К этому времени дом обветшал и стал аварийным (официально признан). Здание даже отключили от всех коммуникаций, чтобы избежать катастрофических последствий обрушения.
Решением Саратовской гордумы в декабре 2006 года объект включали в прогнозный план приватизации на 2007 год, на основании чего в 2007-2008 годах были организованы и проведены торги по продаже помещений, занимаемых художественными мастерскими.
Аукцион состоялся в феврале 2008 года; и по результатам большая часть помещений здания площадью 1526 кв. метров была продана ООО "Эльма" за 18 млн 270 тыс. рублей. По словам инвесторов, на тот момент здание было изношено на 75 процентов и находилось в ужасном состоянии.
Результаты торгов также были подтверждены решением Саратовской гордумы.
Кроме того, на всех этапах за процедурой реализации имущества города внимательно надзирала прокуратура и не выразила никаких нареканий.
Заключенный по результатам аукциона договор купли-продажи, помимо выплаты 18 млн 270 тыс. рублей, предусматривал и обязанность покупателя передать (в срок до начала июня 2008 года) в муниципальную собственность нежилые помещения площадью не менее 1000 кв. метров.
Они должны располагаться не ниже первого этажа в здании центральной части города в квартале, ограниченном улицами Радищева, Большая Казачья, Университетская и Посадского. Там предусматривалось размещение художественной школы и художественных мастерских.
В мае 2008 года ООО "Эльма" продало приобретенный объект ЗАО "Сарград" с обременением в виде обязательства предоставить городу в собственность оговоренные договором помещения, что и было сделано.
Новый владелец предоставил мэрии помещения площадью более тысячи квадратных метров на четвертом этаже здания Губернского рынка на улице Астраханской, 87.
Инвестор приобрел их за 65 миллионов рублей. Многим художникам пришлись по вкусу свободная планировка, три независимых входа, наличие грузового лифта и огромные окна.
Через два года после продажи объекта, в апреле 2010 года, МУП "Саратовское городское капитальное строительство" также продало "Сарграду" помещения в Доме художника площадью 507 кв. метров за 4 млн 525 тысяч рублей. И выяснилось, хотя МУП это скрыло (!), что в этих помещениях были прописаны несколько семей, которых также переселила компания-инвестор, фактически взяв на себя обязательства муниципалитета.
Таким образом, весь объект обошелся инвесторам в более чем 87 миллионов рублей (в ценах 2008-2009 годов).
Справить новоселье художникам было не суждено – в здание Губернского рынка въехала детско-юношеская спортивная школа. Произошло это отчасти из-за позиции тогдашнего руководства регионального Союза художников, которое требовало от инвестора сделать ремонт в новых мастерских. По ценам тех лет работы могли обойтись в сумму от 9 до 12 млн рублей.
Подробно об этом противостоянии в 2010 году писал еженедельник "Взгляд" в статье "Бескомпромиссное искусство".
В итоге взамен городские чиновники стали подбирать мастерам кисти другие варианты, а сами, в "лучших" традициях взаимодействия саратовской власти и бизнеса, в сентябре 2010 года начали оспаривать проведенную ими же в 2008 году приватизацию Дома художника, требуя от "Сарграда" возвратить помещения.
Мэрия была согласна вернуть "Сарграду" полученные 18 млн рублей, но по какой-то причине "забыла" про предоставленные для художников два помещения на четвертом этаже здания на Астраханской, 87 площадью 524,6 и 543,8 кв. метров. А также про благоустроенные и просторные квартиры, купленные "Сарградом" для жителей Дома художника.
В марте 2011 года Арбитражный суд Саратовской области полностью отказал городскому комитету по управлению имуществом в исковых требованиях.
Итоги торгов, договоры купли-продажи между администрацией и ООО "Эльма", а также между ООО "Эльма" и ЗАО "Сарград" были признаны законными.
Также в 2010 году мэрия пыталась оспорить сделку, совершенную подведомственным МУПом по продаже части помещений.
Истец ссылался на то, что предприятие должно было получить согласие на совершение сделки не только от городского КУИ, но и от комитета по экономике, однако 12-й арбитражный апелляционный суд своим постановлением также указал на незаконность подобных требований.
В 2011 году, после окончания судебных разбирательств, ЗАО "Сарград", как законный собственник здания, выкупил находящийся под ним земельный участок в частную собственность.
После этого, с 2011 по 2020 годы, компания неоднократно предлагала различные варианты по восстановлению Дома художника и приспособлению его для современных нужд.
Но четыре проекта, предусматривающие вписывание здания в другой объект в 16, 10, 8 или 4 этажа и предложенные мэрии, так и остались на бумаге.
Вместо согласования и помощи по реализации инвестпроекта, который в идеале должен был не только спасти памятник культуры, но и стать украшением центральной улицы города, администрация Саратова полностью блокировала частную инициативу.
Что двигало чиновниками, можно легко догадаться, если учесть, что наряду с отказом в согласовании проектов "Сарград" получал предложения в виде намеков о необходимости понести "представительские" расходы.
Не получив желаемого и не добившись победы в суде, городские чиновники сделали все, чтобы на корню загубить любые попытки модернизации памятника архитектуры.
Прокурорская месть
Во второй половине 2021 года прокурор Саратовской области Сергей Филипенко открыл новый фронт в масштабной кампании против своего оппонента, основателя "Сарграда" Сергея Курихина, являвшегося на тот момент депутатом облдумы.
О причинах, побудивших руководителя надзорного ведомства к подобным действиям, ИА "Взгляд-инфо" подробно рассказывало в развернутых материалах "Разрушай и властвуй" и "Коттеджная" месть Сергея Филипенко". В них, в частности, говорилось, что Сергей Курихин, его семья и бизнес подверглись атаке прокуратуры из-за позиции депутата, часто публично критиковавшего работу надзорного органа в сфере защиты прав субъектов предпринимательской деятельности, в связи постоянным изменением правовой позиции прокуроров, в том числе по вопросам землепользования.
В рамках развязанной кампании давления было инициировано возбуждение уголовных дел о якобы незаконном отчуждении объекта культурного наследия из федеральной собственности.
За этим последовали акции устрашения с выемками и обысками, парализовавшие деятельность сразу нескольких юридических лиц и, соответственно, крупных трудовых коллективов.
Почти сразу демонстративно расследование уголовного дела по факту отчуждения "Дома художников" в конце 2021 года передали в Следственный департамент МВД России. Именно уже следователи центрального аппарата министерства на совещаниях с профильным управлением Генеральной прокуратуры пришли к единогласному выводу о том, что никакого состава преступления в действиях предпринимателей нет.
Ведь сначала совет народных депутатов включил данный объект в муниципальную казну, а еще по прошествии 10 лет чиновники администрации приняли решение продать его в частную собственность.
Поэтому дело из Москвы спешно возвратили в Саратов, где оно продолжает расследоваться второй год, по всей видимости, с одной единственной целью – как можно дольше не возвращать изъятые в ходе обысков деньги и электронную технику, продолжая причинять экономический вред предпринимателям.
Судя по всему, именно поэтому в действиях "Сарграда" пытаются усмотреть некий умысел на незаконное отчуждение объекта, который якобы созрел еще в далеком 1993 году, когда здание было только переведено в муниципальную собственность. Для сведения: основателю компании Сергею Курихину был тогда 21 год.
С учетом этого неудивительно, что несмотря на то, что суд более 10 лет назад подтвердил законность сделок с Домом художника, прокуратура через управление Росимущества инициировала подачу иска к новым собственникам здания и земли.
Истец оспаривал законность состоявшейся 29 лет назад (!) передачи здания в муниципальную собственность Саратова и его последующую продажу предпринимателям посредством аукциона.
Основным доводом стало утверждение о том, что в силу наличия у здания статуса объекта культурного наследия оно могло находиться исключительно в федеральной собственности. А, следовательно, не могло быть включено в реестр муниципального имущества в 1993 году и продаваться городскими властями в 2008 году.
Рассмотрение иска состоялось в Кировском районном суде. В качестве ответчика фигурировали нынешние правообладатели здания и участков – Дмитрий Елисеев и Юлия Сметанина.
Третьими лицами являлись прокуратура Саратовской области, городской и областной КУИ, региональное управление по охране объектов культурного наследия, управление Росреестра, а также предыдущие правообладатели здания и земельных наделов.
16 марта 2022 года судья Анна Волкова удовлетворил исковые претензии ТУ Росимущества.
Собственники пытались оспорить вынесенное решение, но Саратовский областной суд оставил решение суда первой инстанции в силе.
"Ни себе, ни людям"
Дом художника – еще и показательный пример того, что власть в Саратове якобы беспокоится о "бедственном состоянии" ОКН и занимается критикой в адрес владельцев ровно до того момента, пока не становится собственником ОКН сама.
Ярость и азарт, с которыми чиновники сначала доказывали, что абсолютно все проекты по реконструкции Дома художника никуда не годятся, а потом и то, что Дом художника в принципе надо отобрать, были огромны. Если бы кто-то смог перевести эту ярость и азарт в электроэнергию, большой грузовой состав мог бы легко домчаться на ней из Саратова до Москвы.
Но что произошло, как только Дом художника отобрали у владельцев?
Накал заботы о памятнике мгновенно спал.
Саратовские прокуроры и ассоциированным с ними медиа после состоявшегося решения суда тут же перестали интересоваться состоянием здания. А новый распорядитель в лице ТУ Росимущества никаких мер по его восстановлению не принял.
Уже много месяцев горожане с изумлением наблюдают распахнутые ворота памятника на улице Московской. Об этом были и публикации в соцсетях. Горожане просили защитить здание – раз уж им теперь владеет муниципалитет. Но эффект оказался нулевым.
Сооружение никто не пытается законсервировать – чтобы оно дождалось того светлого момента, когда у власти наконец-то найдутся деньги на его реставрацию. Его никто не пытается защитить от вандалов или любителей рисовать граффити. На драгоценное, здание, за которое так долго билась власть, ей теперь просто плевать.
Похожая история произошла и с другим объектом культурного наследия – кинотеатром "Победа".
В ранний постсоветский период кинотеатр был городским предприятием и ничего кроме головной боли мэрии не приносил. Из-за этого она решила его продать, что и сделала совершенно открыто на публичных торгах, выручив деньги в городской бюджет.
Недавно оказалось, что кинотеатр невероятно нужен Саратову – и здание национализировали по решению судов.
После того, как страшно необходимый городу кинотеатр "Победа" конфисковали у предпринимателей, он много месяцев стоял никому не нужный и без какого-либо внимания властей вообще. И лишь после того, как на головы горожан со здания начали сыпаться кирпичи и старая отделка и эти факты попали в СМИ и соцсети, власть вдруг припомнила, что "Победа"-то оказывается теперь – ее собственность.
Если старое здание принадлежит муниципалитету или областной власти, то его можно громко пообещать использовать по какому-нибудь модному принципу (из серии "Дом за рубль"). А по факту, опять же, не предпринимать никаких действенных мер, чтобы кто-то хоть за рубль этот дом все-таки взял или здание как-то использовали. Главное – разговоры.
Показательный пример такого подхода – казармы Деконского на Ильинской площади. Десятки лет они стоят без использования и ремонта, прикрытые баннерами. Несмотря на все планы, цели и задачи по их "возвращению в хозяйственный оборот".
Уникальный комплекс складов Рейнеке на Провиантской продолжает ветшать, несмотря на все громкие планы по его реконструкции под культурный центр. Вложений нет, работ нет.
Расселенный инвестором дом Иванова на улице Вавилова не интересует ярых защитников наследия и радетелей за городскую среду.
Дом Деникина, о котором так много сокрушались прежде, продолжает находиться в катастрофическом состоянии.
И что? Кто-то понёс за это ответственность за состояние этих зданий и отсутствие действий по их сохранности и реновации? Кто-то наказан выговорами или увольнением?
Постановка задач власти самой себе, судя по всему, не предполагает таких последствий.
Разруха как неизбежное будущее
Что будет дальше с ОКН, о которых говорилось выше?
У Дома художника, например, практически нет шансов остаться в истории города.
После демонстративного отъема его у владельцев связываться с этим объектом снова рискнет либо запредельно наивный человек, либо сумасшедший. Но у таких категорий людей в принципе никогда нет, не было и не будет денег, достаточных для реставрации или реновации таких ОКН, как Дом художника.
Никто в здравом уме, зная о демонстративной расправе над предыдущими инвесторами, не решится купить это здание, если власть, очухавшись, снова решит его продать.
Та же участь уготована и другим знаковым зданиям города – дому инженера Яхимовича на Советской и гостинице "Россия".
По дому Яхимовича у предпринимателей тоже было несколько инвестиционных проектов. Часть их власть проигнорировала, часть, через свои "рупоры заботы", гневно осудила.
После того, как стало понятно, что денег на дом Яхимовича в бюджетах нет (и, вероятно, не будет никогда), здание начали пытаться продать. Результат: восемь (!) таких попыток закончились ничем.
Та же ситуация вырисовывается и с гостиницей "Россия".
Для многострадального сооружения в центре Саратова десятки лет не могли подобрать формулу реновации. Попытки консолидировать объект в одних руках заканчивались провалом. У власти не было то желания, то воли, то возможностей встать во главе проекта возрождения "России", который позволил бы городу получил восстановленное здание, а владельцам – перспективы прибыли от вложений хотя бы в отдаленном будущем.
В конце концов власть не придумала ничего умнее, как инициировать судебные процессы чтобы просто отобрать здание у собственников.
Недавно процессы завершились – совладельцы "России" лишились своего имущества.
Теперь в центре города стоят остатки стен, к тому же много раз горевшие, которые чиновники – это было бы смешно, если бы не было так печально – намерены снова пытаться продать.
Абсурд? Нет – это официально заявленные планы.
Областные чиновники и муниципалитет уверены, что эти руины кто-то непременно захочет купить. При этом была многократно заявлена позиция о том, что здание "России" можно восстанавливать только в его нынешнем состоянии. То есть, о сносе и воссоздании (строительстве точной копии) не может быть и речи.
Кто в здравом уме приобретет "Россию" при таких обременениях и при этом зная, что у прежних владельцев ее отобрали?
Когда шум и есть цель
Почему все эти вопиющие примеры и очевидные проблемы с культурным наследием в Саратове не воспринимаются населением как угроза и даже проблема?
Дело в том, что за последние годы власть выстроила, во-первых, систему имитации защиты наследия в Саратове. А во-вторых, систему оправдания своих действий в рамках этой имитации.
Важнейшая часть, которое позволяет обеспечить и то, и другое – это действия заинтересованных людей в СМИ и соцмедиа.
У органов региональной исполнительной власти и служб муниципалитета, которые призваны следить за ОКН, есть свои каналы в мессенджерах, страницы в соцсетях, всевозможные рассылки пресс-релизов и другие инструменты воздействия на общественное мнение.
В СМИ, которые финансируются из бюджета напрямую или по "программам информационного партнерства", существуют специальные рубрики и программы по этой тематике. В них чиновники и муниципальные служащие постоянно что-то анализируют, комментируют, указывают и рассказывают.
На местном радио и ТВ тоже неустанно обсуждают проблемы наследия. Блогеры и общественники разглагольствуют и сокрушаются о его защите. Они рассуждают о том, как бизнес должен заботиться о памятниках. Привычно негодуют, что местные и иногородние предприниматели не хотят инвестировать в ОКН большие деньги. Завсегдатаи эфиров четко знают, кого (с точки зрения номенклатуры) можно и нужно хвалить, а кого следует непрерывно ругать и обличать. Но сами они, конечно, не могут похвастаться хотя бы одним реализованным и значимым архитектурным проектом, выступая лишь в роли диванных теоретиков.
В общем, эта "машина контента" и шума работает не просто исправно – она разогналась до чрезвычайно высоких оборотов.
Если ориентироваться только на нее и передвигаться по городу с крепко закрытыми глазами, то неизбежно возникнет ощущение, что Саратов в 2023 году выглядит как Москва и другие города-лидеры России с лучшими практиками вовлечения наследия в деловой и общественный оборот.
Медиа-машина выдает множество новостей про новые охранные зоны и наделение зданий статусами ОКН, про рабочие встречи мэра с градозащитниками, про специальные совещания, заседания, обсуждения, круглые столы, конференции и форумы. Какие-то инвесторы подписывают меморандумы с властью, комитеты согласовывают проекты реставраций и ремонтов…
Но если открыть глаза, то реальная картина – совершенно иная. Многие памятники истории в Саратове выглядят плохо, значительная часть – ужасающе. Примеры качественно и комплексно отремонтированных зданий (а не только с фасадов, как это было сделано с рядом старых домов) можно пересчитать по пальцам.
Шум по теме ОКН производится ради него самого.
Конституция в Саратове отменена?
Но может всё дело лишь в недальновидном местном бизнесе, который почему-то очень глупо не хочет инвестировать в культурное наследие Саратова?
Это ответ удобный, но неверный.
Бизнес не хочет – и не будет – инвестировать в наследие Саратова, потому что в городе не первый год идет очевидная, не скрываемая и четкая кампания по конфискации собственности у предпринимателей.
Вопреки заявлениям президента Владимира Путина о незыблемости частной собственности, в Саратове идут экспроприации.
У бизнеса отбирают имущество, которое сама же власть (!) продавала ему в рамках совершенно легальных процедур.
Причем экспроприация происходит с помощью судебных процессов. То есть, не только чиновники, но и саратовские суды вовлечены в процесс отчуждения у юридических лиц законно приобретенных объектов недвижимости.
Бюрократия волюнтаристски определяет объекты для изъятия и затем использует судебные органы как инструментарий для достижения своих целей.
Даже в ряду саратовских примеров экспроприации частной собственности последних лет отдельного упоминания заслуживает вопиющая история с галереей "Каштан".
Это здание – один из единичных примеров воссозданных памятников в Саратове. Но если предприниматель, заинтересованный в инвестициях в наследие, будет иметь в виду судьбу этой галереи, то вкладывать деньги в ОКН в Саратове – это вообще последнее, что может прийти ему в голову.
История появления галереи "Каштан" началась в конце 90-х годов.
Старый особняк Виноградова на пересечении улиц Вавилова и Рахова был признан аварийным и не подлежал реставрации, у него даже обрушилась часть несущих стен.
Компания "Сарград" решила воссоздать особняк – построить его заново на том же месте в соответствии с изначальным проектом здания. Впоследствии компания построила также вторую и третью очереди галереи.
На второй половине участка, как и предусмотрено проектом, был построен 16-этажный жилой дом.
На все работы у инвестора были разрешительные документы. Компания расселила (несмотря на то, что это обязанность муниципалитета) десятки семей.
В последующие 20 лет претензий к проекту не было ни у чиновников, ни у прокуратуры, ни у жителей.
"Каштан" стал первым в Саратове примером, когда усилиями частного бизнеса был воссоздан памятник архитектуры. Строительство велось с учетом всех современных требований.
Галерея на углу Рахова и Вавилова за прошедшие годы стала новой достопримечательностью областного центра, выиграла множество наград и премий профессионального архитектурного сообщества.
Спустя два десятилетия (!) Росимущество, ссылаясь на материалы прокурорской проверки, обнаружило, что мэрия Саратова вроде как не имела права распоряжаться особняком Виноградова и земельным участком под ним, поскольку особняк якобы являлся федеральной собственностью как памятник общероссийского значения.
Следовательно, все сделки с ним следует считать ничтожными.
Исходя из этой абсурдной логики, вторую и третью очереди галереи чиновники решили считать самовольными постройками.
Но поскольку снести их, не повредив воссозданный особняк Виноградова, технологически невозможно, власть в Саратове решила, что изъять нужно весь "Каштан".
По данным "Взгляда", иск инициировал прокурор области Сергей Филипенко, который уже несколько лет занят политической вендеттой против Сергея Курихина. Поддержку ему оказывают высокопоставленные представители саратовской номенклатуры.
Однако проблема для экспроприаторов состоит в том, что дом Виноградова никогда и не был в федеральной собственности.
Согласно сформированному областной прокуратурой и ТУ Росимущества подходу (и он получил поддержку в судах), все объекты культурного наследия на территории региона и поставленные на соответствующий госучет на основании постановления Верховного Совета РФ №3020-1 от 27 декабря 1991 года являются объектами федеральной собственности.
Но этот вывод игнорирует тот факт, что в данном постановлении к объектам федеральной собственности отнесены только ОКН общероссийского значения – они перечислены в изданном в феврале 1995 года указе президента РФ (№176 от 20 февраля 1995 года).
Как сообщили ИА "Взгляд-инфо" в Министерстве культуры РФ, особняк Виноградова в перечень объектов культурного наследия федерального значения не входит. Следовательно, нет и законных оснований для его отчуждения в госсобственность.
Центральный аппарат Росимущества на протяжении нескольких месяцев отказывался согласовывать иск об изъятии "Каштана". Вероятно, понимая ангажированный характер действий прокуратуры, а также предсказуемый результат (при условии объективного и беспристрастного суда) разбирательства в арбитраже.
Более того: в переписке федерального руководства Росимущества с территориальным управлением (имеется в распоряжении редакции "Взгляда") прямым текстом говорится о рисках для федерального бюджета – собственникам придется компенсировать убытки, так как только кадастровая стоимость галереи составляет 272 млн. рублей.
Примечательна в этом контексте роль руководителя управления Росимущества Екатерины Мережниковой, которая ранее возглавляла областной КУИ. По информации "Взгляда", номенклатура специально "интегрировала" ее в федеральный орган для того, чтобы легче было координировать кампанию экспроприации. Мережникова, в том числе и из-за личных обстоятельств, оказалась податливой на "рекомендации" и "ликбезы" прокуроров, действующих, как полагает редакция, в связке с наиболее одиозными деятелями региональной бюрократии. Для нас очевидно: Росимущество при Мережниковой, утратив ведомственную суверенность, выполняет функцию тарана.
При этом стоит иметь в виду и то, что за признанием ничтожными всех совершенных сделок фактически скрывается и посягательство на 16-этажный жилой дом по улице Рахова, 131. Ведь он также был построен на земельном участке, где ранее располагался особняк Виноградова.
Абсурдности ситуации добавляет еще и то обстоятельство, что после истребования объектов из частного владения в федеральную собственность ТУ Росимущества фактически сразу передает их обратно в муниципальную собственность.
Это фактически обнуляет смысл подачи исков, а также обесценивает авторитет госорганов, включая судебную систему, в глазах как населения, так и предпринимателей.
Что же до городского пространства Саратова, то если, опять же, опираться не на слова, заявления и комментарии, а действия разных людей и организаций, то картина в результате всех этих историй вырисовывается уродливая.
Сама власть строит здания, которые в ряде случаев выступают предметом федеральных скандалов или становятся анти-примерами для горожан и градостроителей. Как, например, уродливый Бадминтонный центр, который "воткнули" в советский ансамбль спортивных сооружений на Чернышевского.
При этом у бизнеса историческая недвижимость по надуманным поводам изымается. Это касается и проданных самой же властью ОКН, которые бизнес десятилетиями за свой счет содержал и ремонтировал. Так и новых красивых зданий, как галерея "Каштан".
Удобно просто забрать то, на что не нужно было тратиться годами и десятилетиями. Вопрос в том, что произойдет с этими зданиями далее. Печальная судьба сгоревших, разрушившихся и просто брошенных объектов культурного наследия в собственности власти, о которых шла речь выше, подсказывает, что и с отобранными зданиями может произойти то же самое.
Отдельно напомним, что гарантии права частной собственности и доверие к судам – это основа правового государства, которым, согласно Конституции, является Российская Федерация.
Единство правоприменения и незыблемость законов обеспечивают социальный мир, способствуют поступательному развитию общества и совершенствованию государственных институтов.
Но вопреки общефедеральным тенденциям в Саратовской области происходит отказ от этих базовых ценностей и принципов в угоду отдельным политическим акторам.
Результат – это отсутствие какой-либо привлекательности Саратова для всех, не только для бизнеса. Город – один из лидеров страны по непрерывному оттоку граждан.
На пороге катастрофы
Ревизия собственности будет иметь прямые последствия для облика Саратова и его культурного наследия.
Ветхие памятники, какими бы ценными они не были в глазах архитекторов, историков, экспертов по наследию, краеведов и горожан, не могут стоять вечно только потому, что они для всех важны и любимы.
Законы физики нельзя отменить фактом исторической ценности – у любого здания, которое стоит без ремонтов и нормального ухода целыми десятилетиями (а в ряде случаев можно смело вести речь и о столетиях) есть критическая "точка невозврата".
Масштабы имитации заботы о наследии таковы, что переход десятков ОКН Саратова в новое негативное состояние может стать одновременно и массовым, и скачкообразным.
В условиях имитации борьбы за наследие город вплотную подошел к рубежу, по пересечении которого утрата материальной памяти о прошлом начнется здесь сразу целыми кварталами.
Если говорить точнее и честнее, этот процесс уже в разгаре.